Сергей Худиев: «Фальшивый консерватизм и накладные бороды»

По новостным лентам носится сообщение: «Скандально известный российский бизнесмен-христианин Герман Стерлигов анонсировал открытие невольничьего рынка. Рынок с рабами и рабынями будет открыт 29-30 августа на Большой ремесленной выставке. Стерлигов отметил, что невольничий рынок сможет радикально решить кадровую проблему».

Герман Стерлигов действительно обладает своеобразной известностью; помню, как на Арбате я набрел на кофейный киоск, где красовалась надпись «П…..в не обслуживаем». Я сразу понял, кому принадлежит киоск (Стерлигов знаменит этой фразой) – но остался в некотором недоумении. То ли упомянутые лица так ломятся в этот киоск, игнорируя все прочие кофейни, что их приходится специально отгонять, то ли имеется в виду, что человек должен задуматься: «А не п….с ли я в плохом смысле?» и, сокрушившись сердцем, пойти в соседнюю кофейню, где наливают бедным грешникам.

Но эпатирующие высказывания Стерлигова – часть более широкого явления, которое стоит обозначить как «фальшивый консерватизм».

Этот фальшивый консерватизм отличает то, что он строго следует указаниям либералов – он берет все либеральные карикатуры и озвучивает их от своего имени.

Для либерала «традиционные ценности» – это какое-то карикатурное «проклятое прошлое», где барин бьет мужика кнутом, а мужик бьет бабу поленом, а по праздникам на базарной площади торжественно сжигают еретиков и всяких грамотеев – потому что никаких других развлечений у народа нет.

Я в свое время постоянно наталкивался на такие карикатуры. Это был чуть ли не основной прием либеральной риторики: «Как? Вы не признаете однополые браки? Значит, вы за то, чтобы бить бабу поленом, средневековый вы изверг!»

Фальшконсерватор, ознакомившись с этой либеральной страшилкой, восклицает: «Истинно так! Поленом! И чтобы костры!» Причем Герман Стерлигов тут – даже не самый яркий представитель жанра. Довольно многие высказывания в стиле Сурового Национального Консерватизма выглядят настолько гротескно и карикатурно, будто их специально делают либералы, прицепив накладные бороды с пластмассовой капустой.

Фальшконсерваторы требуют сурового обращения с женщинами, беспощадных наказаний всем вообще, повешений за хулу и костров за блуд.

Разумеется, никто не даст им устраивать никаких костров. Ни в какой «православный Иран», которым любят пугать некоторые либералы, Россия не превратится и не может по целому ряду причин.

Утрированная суровость и жестокость, непреклонная воля к подавлению и угнетению так и остается на уровне пылкой риторики. Но эта риторика вовсе не безобидна – потому что она создает ложный, карикатурный, отталкивающий образ консерватизма и православной веры. (Кстати, отметим, что Стерлигов – раскольник и не принадлежит к Русской Православной Церкви).

Если бы некоему условному Соросу надо было скомпрометировать консерватизм и религию, ему следовало бы действовать именно таким образом – не бранить христиан извне («они хотят казнить грамотеев!»), а делать соответствующие высказывания от лица христиан – как у того же Стерлигова: «Нашим предкам не хватило мудрости на своевременную ликвидацию Менделеева, Эдисона, Теслы, Сахарова и других проклятых колдунов».

Конечно, наши фальшконсерваторы не являются чьими-то платными агентами. Их поведение объясняется гораздо проще. Есть люди, которым очень важно быть в центре внимания. Это нелегко, даже если человек, скажем, гениальный исполнитель и собирает полные залы. А если гениальностью он не отмечен, остается только приобретать другой вид известности – скандальный.

Есть скандалисты, так сказать, слева, с либеральной стороны – когда, например, немолодой и полный мужик рассекает по улице в женском платье. Только чтобы на него таращились.

Призывы к некоему воображаемому суровому средневековью и всяческому ломанию об колено служат той же цели – оказаться в центре внимания, пускай скандального.

И тут стоит заметить – это не про консерватизм. И не про православную веру. Призывы клеймить за разврат и бить жен розгами выдают отнюдь не глубокую духовность, но крайне неблагополучное состояние ума и сердца.

Православная вера научает любви к Богу и ближнему, бережному, уважительному отношению к образу Божию, носителем которого является каждый человек. Для православного человека особенно немыслимо поднять руку на женщину, которая доверилась ему и связала с ним свою жизнь.

Консерватизм – это про здравый смысл, про то, что утопии (прогрессистские или как бы традиционалистские, неважно) оборачиваются очень плохо, и поэтому в общественных делах важен бережный и постепенный подход, который никого не ломает об колено.

Интернет, конечно, выносит под софиты людей наиболее скандальных; но они вряд могут сообщить нам что-то полезное – особенно о консерватизме и православной вере.

Сергей Худиев

публицист, богослов

Источник: Взгляд